ющий меня мир со всеми его сложностями, я начал задавать вопросы, но
в неоклассической теории ответов не нашел. Эта неудовлетворенность под-
вигла меня на анализ сильных и слабых сторон теории. Я попытался тща-
тельно все проанализировать и подойти к оценке критически. Мой отказ
от идей неоклассической теории был лишен политической окраски. Все,
что я хотел сделать, так это выявить недостатки теории.
С того времени я больше никогда не был заложником какой-либо док-
трины. Меня можно назвать своего рода эклектичным экономистом, во-
бравшим в себя идеи различных школ. Я всегда начинаю выражать недо-
вольство, когда кто-то пытается меня поместить в какую-то определенную
«ячейку».
Бланшар: Насколько тесно вы общались с теми, кто в то время работал
над общей теорией равновесия?
Корнаи: Совместно с Тамашем Липтаком я написал работу о двух-
уровневой системе планирования, которую потом напечатали в журна-
ле Econometrica. Эдмон Маленво прочитал нашу статью и пригласил меня
принять участие в конференции в Кембридже. Это было в 1963 г. Но к это-
му времени мой паспорт был аннулирован. Много лет подряд меня, например,
приглашали в Лондонскую школу экономики, но выехать я не мог.
В 1962-1963 гг. объявили всеобщую политическую амнистию. После
чего режим Яноша Кадара начал постепенно двигаться от политики репрес-
сий в сторону так называемого «гуляшного коммунизма», более мягкого,
либерального варианта коммунистического строя. С того времени все боль-
ше людей стали получать возможность выезжать за границу. В итоге я тоже
получил разрешение поехать на конференцию в Кембридж.
Там я встретил несколько по-настоящему гениальных людей. С Эдмоном
Маленво и Тьяллингом Купмансом мы, можно сказать, подружились. Они
оба стали моими наставниками и очень мне помогли. На конференции я
также встретил Роя Рэднера, Лайонела Маккензи и Роберта Дорфмана. Это
было мое первое знакомство с Западом. Затем в 1968 г. по приглашению
Кеннета Эрроу, я приехал в Стэнфорд. К тому времени я уже подготовил
черновик «Антиравновесия», который и показал Эрроу и Купмансу. Они
прочли мой труд и были очень щедры на комплименты. Они не защищали
общую теорию равновесия или что-то еще, что я критиковал - даже наобо-
рот. В результате оба настаивали на том, чтобы я опубликовал книгу.
Бланшар: Вероятно, они разделяли ваши взгляды...
Корнай: Да, они во многом со мной согласились. Оба потом ссылались
на мою книгу в своих нобелевских лекциях.
Бланшар: В своей книге «Антиравновесие» вы задаете несколько на-
правлений для исследования. Спустя 27 лет с момента выхода книги были
изучены многие вопросы: асимметричность информации; описание фирм с
точки зрения теории игр; договорные отношения на рынке труда; роль го-